В обществе не утихают споры о законопроекте, который внесла в Госдуму депутат Мизулина - так называемом законе об ограничении абортов. Но прежде чем высказать свою точку зрения об этом документе - пару слов об общей теории права.
Среди многих юристов существует достаточно распространённое заблуждение, основанное на мнимой "всесильности" собственной профессии, что любой вопрос можно урегулировать теми или иными положениями закона. Что-то из серии "много курить начали – примем закон, чтобы не курили".
Помогает это только если граждане также верят в то, что законы всесильны и верны, или хотя бы пытаются жить в соответствии с теми нормами, которые записаны в толстых книжках. Или думают, что они – единственные, кто по ним не живёт, а все строго соблюдают законы и правила. Тогда факт принятия закона – отличный пиар для депутата. В иных же случаях закон, пусть он и принят хоть восемью парламентами подряд единогласно, работать не будет.
Старое менеджерское правило: если ты понимаешь, что существует риск хотя бы малейшего невыполнения твоего приказа, его издавать категорически запрещено. И приказ не исполнишь, и авторитет подмочишь. При принятии федеральных законов следует ещё больше думать, так как на кону – авторитет всего механизма государственного принуждения, который рискует превратиться в аппарат произвольного исполнения никому не нужных законов и деградировать тем самым окончательно и бесповоротно.
В-общем, тонкостей очень много. Их изучают на курсах общей теории права и философии права, советуя всякий раз полагаться не только на свой житейский опыт или передовицы СМИ, а на научный анализ того или иного явления. А закон – это попытка угадать настоящее право, складывающееся из отношений сторон.
Так что попробуем угадать, что (помимо пиара) двигало депутатом Мизулиной, когда она со своими коллегами вносила в Госдуму проект федерального закона об ограничении сложившейся практики искусственного прерывания беременности.
В законопроекте 796109-6 "прекрасно" практически всё: и текст, и пояснительная записка к нему (её можно читать нараспев), и – главное! – финансово-экономическое обоснование, в котором авторы сообщают о намерении экономить до пяти миллиардов рублей и двух миллионов койко-мест в год.
Что предлагается авторами? На первый взгляд, особо ничего страшного: запретить осуществление абортов в негосударственных учреждениях здравоохранения (про муниципальные авторы просто забыли), да и те делать строго на платной основе, за исключением абортов по медицинским показаниям. Предлагается также ужесточить ответственность за незаконные аборты.
Пришлось залезть в пояснительную записку, чтобы понять доводы депутатов по существу вопроса. Но на шести листах я не нашел ничего из того, что обычно планируешь найти в этом случае: причины и предлагаемые меры.
Существует ли в современном российском обществе проблема абортов? Вопрос, с одной стороны, достаточно простой: если их производится ежегодно несколько миллионов, то вроде бы существует. Но на самом деле такой проблемы нет: аборты делаются (или не делаются) вполне свободно, что признают даже сами авторы законопроекта. Проблема состоит лишь в их количестве. При этом называется лишь общее число по всей стране без его анализа. Я не уверен, что в Чечне или Дагестане, при абсолютно таком же правовом регулировании, что и в остальной стране, проблема количества абортов стоит так же остро, как в Брянской или Орловской области. Кстати, и калининградские гинекологи уверяют: в регионе количество абортов у молодых девчонок сокращается - сейчас много способов контрацепции и недорогих препаратов.
Значит, всё же дело не в том, что аборт бесплатен для женщины, на чём настаивают авторы, а в чём-то другом. В пояснительной записке стыдливо указывается на "отсутствие заработка или низкий заработок" как одну из основных причин большого числа абортов. По мысли авторов проекта бедняки не найдут денег на аборт, зато взамен получат все радости материнства. Что спасет их от безнадежной тоски и грустных мыслей о пустых карманах.
В записке ни слова не говорится о преимуществе государственной системы здравоохранения перед муниципальной или частной, кроме лозунга "безнравственно зарабатывать деньги на несчастье и бедности". Впрочем, несчастье и бедность – это как раз к государственной системе здравоохранения, а не частной. Достаточно популистский лозунг. Можно, например, написать "безнравственно зарабатывать деньги на народном невежестве" и лишить депутатов-разработчиков хотя бы одной месячной зарплаты (к слову – она составляет 450 тыс. руб. в месяц).
Зато много сказано про терпимость общества к абортам (так получается – нет потребности в принятии закона?), про то, что они не соответствуют православным традициям (а если брать за них деньги в государственных клиниках – начнёт соответствовать?), про конвенцию о правах ребёнка (которая, к слову, защищает только родившихся детей) и множество других вещей, собранных по принципу "и верёвочка сгодится", но не годящихся даже в более-менее серьёзный спор по существу вопроса.
И не забываем про обязательную коррупционную лазейку в виде разрешаемого бесплатного аборта по медицинским показаниям. Сколько будет стоить запись о "медицинских показаниях" в медкарточке? Боюсь, что не меньше половины от стоимости такой же операции, только без соответствующей записи. В общем, никого не забыли. И деньги сэкономили, и кому надо заработать дали.
Искусственное прерывание беременности в России уже запрещалось постановлением ЦИК и СНК в 1930-х годах. Результат 20-летнего запрета – огромное количество криминальных абортов, тысячи загубленных женских жизней. При этом ожидаемого всплеска рождаемости не произошло.
Так что закон Мизулиной и Ко – это очередная популистская мера, научно не обоснованная, ничем не подкреплённая, но так любимая избирателями перед выборами. Главное только – чтобы законопроект рано или поздно не ударил по лбу самих избирателей.