- Ну что, во сколько выдвигаемся?
- Суббота, все ж поедут за жратвой. Давай пораньше… Нет, давай попозже! А через что? Баграт? Нет, там коллапс, говорят, как санкции ввели. Гжехотки? Ок, давай по старой схеме. Все равно где стоять. Бутерброды бери.
Мамоново.
- Аааа! Это очередь или мне кажется? Это очередь. Все прутся за моцареллой. Я тоже за моцареллу душу продам.
- Ты не патриот, что ли? Ешь АО "Молоко".
- Моцарелла, помидорчики вяленые, оливки с пряными травами… Мммм… И испанское вино по 15 злотых, помнишь, в "Бедронке" покупали?
- А кстати, "Бедронка" перешла на безнал, говорят.
- Да ну?
- Ну да!
Гжехотки.
- Пани видит эту белую линию? Это стоп-линия!
- Так светофор же был зеленый!
- Это ничего не значит, это не Бранево, это Гжехотки!
- Хорошо, я запомню.
- А чтобы пани лучше запомнила, я сейчас выпишу пани штраф - 100 злотых.
Страж граничный скрывается в будке.
- Сейчас точно оштрафует. Вон как глазами зыркал.
По дороге в Гданьск.
- Как с штрафом-то пронесло, а?
- А ты говоришь – ненавидят нас. Все от человека зависит.
- А куда они без нас? Они ж для нас магазины открывают.
"Лидл".
- Свинину нельзя? Вообще нельзя? Ни кусочечка? А индейку можно? Вот, я сосиски из индейки нашла.
- Да тут сои навалом!
- Ого, точно! Ну и ладно. Пошли за сыром. Пять кило можно на нос? Точно?
- Точно, я на сайте Россельхознадзора читала.
- А салат можно, "Айсберг"?
- Не связывайся ты с этим "Айсбергом". С 1 августа капусту нельзя ввозить и вообще все овощи из какого-то там капустного семейства. А вдруг "Айсберг" оттуда? Да, и вообще никакие овощи нельзя. И фрукты.
- Ну хоть базилик в горшочке! Я его в йогуртах спрячу.
- Поставь на место, говорю.
… Мы никогда не наедимся. Мы будем возить запрещенную колбасу, примотав ее скотчем к пузу. А если унюхают пограничные собаки, сожрем ее тут же, на границе, пусть и дети жрут – выбрасывать, что ли?
У нас сильна генетическая память о тех временах, когда мы стояли в очередях за маслом по талонам и рвали друг и друга из рук жилистые куски говядины. Мы как та старушка, которая прячет под матрас куски белой булки – из страха перед голодом.
Мы покупаем сахар мешками.
Мы так обжираемся на Пасху, будто постились не сорок дней, а добрых полгода.
После новогодних каникул мы не можем сесть за компы, потому что живот не помещается под стол, а на клавиатуру его класть неудобно. "И, кстати, пора ехать в Бранево – кушать совершенно нечего".
Любые санкции только усиливают чувство голода. А вдруг завтра война, а мы не жрамши?
Интересно, наедимся ли мы когда-нибудь? И что для этого нужно?