Творожковый бунт», который случился в калининградском интернете под занавес «приграничной войны» с Литвой, — это когда десятки пользователей фейсбука поменяли собственные фотографии на изображения упаковок сыра, творога и пакетов молока, — реального воплощения так и не нашел. Блогеры обещали вывести на улицу несколько сотен человек, чтобы выразить протест политике Кремля в отношении наших добрых прибалтийских соседей. Чтобы таможня литовские фуры перестала сильно прессовать, чтобы сыр «Сваля» и творожок «Вильви» снова разрешили привозить в Калининградскую область.
Говорилось о потерях: о неких двух или трех калининградских предприятиях, которые закрылись, не выдержав глубины литовского кризиса. Подтверждения этому не нашлось. Лично я из потерь видел только фотографии, которые выложил в фейсбуке один из блогеров‑предпринимателей. На фото были полки его склада. Они пустовали, хотя теоретически должны были ломиться от стройматериалов из Литвы. «Придется сократить одного сотрудника, — написал блогер, — ибо на границе творится черт-те что». Действительно, кроме запрета на литовскую молочку с начала сентября на российско-литовской границе действовал особый режим проверки автомобилей с литовскими номерами. Проверяли их досконально, в результате чего время стояния в очереди в пунктах пропуска затягивалось необычайно. Можно было простоять несколько суток. И эта — таможенная часть «приграничной войны» с Литвой — была куда серьезней по последствиям, чем «молочная». Два-три якобы обанкротившихся предприятия якобы разорились как раз из-за дотошности таможенных органов.
Кризис продолжался немногим больше месяца. А потом губернатор Николай Цуканов съездил в Кремль к президенту Путину, где за разговорами про грядущий чемпионат мира по футболу глава области ввернул:
— Вы знаете, Владимир Владимирович, у нас проблема на границе…
Владимир Владимирович прислушался, и кризис завершился. Нет, литовские молокопродукты по-прежнему под запретом, однако грузовики с литовскими номерами таможня больше не прессует. А значит, потеряли смысл разговоры о пустых складах, сокращении персонала и выводе на улицы протестующих. На аватарках в фейсбуке упаковки творога снова превратились в человеческие лица.
Над этим можно, конечно, посмеяться. А можно задуматься, потому что ситуация показывает, каким образом один отдельно взятый российский регион может стать заложником большой геополитической игры. И есть предположения, что подобные ситуации будут возникать и впредь.
Что еще обратило на себя внимание, так это отсутствие внятной информации о причинах кризиса на границе. Как только таможня начала усиленную проверку литовских автомобилей, журналисты засыпали компетентные органы наивными вопросами: что произошло и почему. Однако таможня не смогла ответить даже на первый из них. Комментарии ведомства ограничивались сухой формулировкой — «работаем в обычном режиме». Потом, правда, появилась информация о некоем секретном приказе Федеральной таможенной службы, который и застопорил работу погранпереходов. При этом правительство Калининградской области вообще ничего не комментировало, предпочитая делать вид, что никакого кризиса на границе нет. А представитель МИД России в Калининградской области Павел Мамонтов высказал версию, что суровыми проверками таможня борется с автомобильными мошенниками из Литвы.
Было сразу ясно, что это далеко от истины, что причины «приграничной войны» отнюдь не экономические и искать их надо в сфере большой политики. Вначале казалось, что таким вот интересным образом Россия торгуется с Литвой по цене за газ. Потом оказалось все серьезнее. Причина обнаружилась вдалеке от Калининградской области — на Украине.
Президент Незалежной Виктор Янукович, ставленник восточных, русскоязычных регионов государства, пришедший к власти не без поддержки Кремля, в последнее время резко сменил ориентацию. Сегодня он видит будущее Украины в интеграции с Европейским союзом. В ноябре на саммите «Восточного партнерства» (так называется проект ЕС, направленный на евроинтеграцию некоторых стран бывшего Советского Союза, не пожелавших вступать в СНГ), который пройдет в Вильнюсе, Украина должна подписать договор об ассоциированном членстве с Евросоюзом. Это автоматически перекроет Украине дорогу в Таможенный союз, а кроме того, геополитически отдалит Киев от Москвы и Минска. Фактически уже сейчас Украина выпадает из геополитической орбиты Кремля. Владимиру Путину, обладателю образа «собирателя русских и советских земель», сложившаяся ситуация совершенно не нравится.
Казалось бы, при чем здесь Литва? Дело в том, что саммит пройдет в Вильнюсе, и это символично, поскольку Литва является главным «пиарщиком» Украины в Евросоюзе и прикладывает немало усилий к тому, чтобы договор между Украиной и ЕС все-таки был подписан. Кроме того, в этом году Литва председательствует в ЕС, а значит, обладает дополнительными возможностями на международной арене. По тому же продвижению Украины. В этой связи можно предположить, что Москва, включив экономические рычаги — в первую очередь таможенные, — пытается заставить Вильнюс умерить пыл, как минимум, и одуматься, как максимум.
Перспективы у такого рода политических действий, на мой взгляд, нулевые. Вильнюс, чувствуя за спиной масштабную поддержку Евросоюза, вряд ли изменит курс и Украину в одиночестве не бросит. Так оно в итоге и происходит. Таможенный пресс отменили, запрет молочной продукции, возможно, также скоро снимут. А Украина, скорее всего, подпишет желанный договор об ассоциации с ЕС.
Калининградская область в этой увлекательной партии занимает не очень благовидную позицию. По сути, мы стали разменной картой в геополитической игре на постсоветском пространстве. С большой долей условности, конечно. Кремль начинает экономическую войну с одним из наших соседей — Литвой, Польшей, даже с Белоруссией, — Калининград страдает в первую очередь. Представьте, что бы началось, если бы на месте Литвы в нынешней ситуации оказалась Польша. И Геннадий Онищенко, покинувший свой пост в конце октября, предъявил претензии к мясной продукции польского производства. И тогда — прощай, «Бедронка», прощай, «Лидл»! Возмущение в этом случае, скорее всего, выплеснулось бы за рамки интернета, и протестные акции стали бы реальностью. При этом отрицать воплощение подобного сценария нельзя, учитывая весьма непростые отношения России и Польши.
Потери Калининграда от экономической войны Москвы с кем-либо из наших соседей могут быть и пустяковыми, и весьма существенными. Все зависит от конкретного случая. И за всем этим, что самое печальное, может таиться угроза сепаратизма. Геополитические противники Кремля в Восточной Европе наверняка это хорошо понимают и будут использовать.