Когда я покидала Псков, с дороги на вокзал на меня посмотрел самый знаменитый житель Калининграда Евгений Гришковец — с огромной афишной тумбы, объявлявшей показ его нового спектакля. Вот и встретились, подумала я, может, и правда, мостик между нами — псковскими и калининградскими — существует, хоть и выдуманный. А может, и не совсем выдуманный — как выяснилось из разговора с псковским губернатором Михаилом Ведерниковым, общих и похожих тем у нас много.
— Михаил Юрьевич, уже после назначения в Псков губернатором вы в одном из интервью сказали — дословно: "У меня до этого было сомнительное с карьерной точки зрения назначение в Калининградскую область" (с февраля по октябрь 2017 года Михаил Ведерников работал заместителем полномочного представителя президента в СЗФО по Калининградской области. — прим. авт.). Зацепило, поэтому не могу не спросить, почему "сомнительное"?
— Потому что до Калининграда я пять лет работал на такой же должности заместителя полномочного представителя президента на Северном Кавказе. Но в Северо-Кавказском федеральном округе было семь субъектов федерации, а тут одна Калининградская область. Это было горизонтальное перемещение, но необходимое, под конкретные задачи.
— Вы сгоряча назвали его сомнительным?
— Нет, не сгоряча абсолютно. Масштаб работы меньше, меньше регион, и по большому счету передо мной стояло несколько специальных задач, которые нужно было решить. Я действительно ждал другого назначения после Кавказа, но меня спросили: "Можешь?". Ответил: "Могу". Мы же с какого-то момента перестаём себе принадлежать. Куда направили, там и служим.
— Ваше первое впечатление от Пскова?
— Наверное, это в Калининграде произошло, ещё до Пскова. Я вдруг поймал себя на мысли, что надо заканчивать кататься по стране, надо где-то осесть. Помню, приехал на квартиру, разложил вещи, отправился на работу в первый рабочий день, в кабинете что-то привычно для себя переставил и с обеда уже нормально и полноценно трудился. В этот момент и пришла мысль, что для меня уже место не имеет большого значения. На адаптацию полдня уходит: запомнить, как кого зовут из сотрудников, где какие кнопки нажимать, куда звонить — вот, в принципе, и всё. Поэтому и в Пскове точно так же происходило — разложил вещи и начал вникать в процессы.
— Это поначалу. А потом? Мне кажется, нет настолько похожих территорий в России, живут регионы по-разному всё же.
— Конечно, но вы же о первых впечатлениях спрашиваете. Когда погружаешься, меняется картинка. Здесь фронт работ абсолютно другой, новая территория, новый объём задач. Я представлял, что Псковская область — регион очень непростой, понимал, как много предстоит сделать. Здесь, кстати, удивительные места, намоленная древняя русская земля, и знаете, это помогает. Бывает, выходишь с работы, на дворе уже практически ночь, глаза в кучу, голова гудит, а всё равно найдёшь в себе силы, пройдёшься вокруг псковского кремля — и часа хватает, чтобы задышать полной грудью, мысли в порядок привести.
— Мне обещали экскурсию после интервью, я надеюсь понять, о чём вы говорите…
— На самом деле есть такая связь по судьбе — у моей жены папа из Острова, а мама из Калининграда.
— А Остров — это что?
— Город так называется — Остров, недалеко, 40 минут езды от Пскова. Жена говорит: "Ты мою память везде отрабатываешь, и в Калининграде, и в Пскове".
— Раз о семье заговорили, спрошу сразу. Ваши устроились здесь или ведут командировочный образ жизни?
— Переезд планируем, но пока он зависит от учёбы младшей дочки, она в девятом классе, на финишной прямой. Старшая уже самостоятельно может решать. Забавно, меня местные журналисты тоже спрашивают: "Вы будете семью перевозить или нет?". Я шучу: "Вы радуйтесь — пока семья не переехала, я 24 часа в сутки весь ваш". Иначе придётся спешить домой в полдесятого, чтобы детей перед сном поцеловать. Они часто приезжают, и я в командировках в Москве бываю.
— Из того, что я читала перед нашим интервью, мне понравилось, что вы прямо говорите о проблемах. Серьёзнейшая тема демографического провала, убыли населения — в Калининградской области идёт прирост населения, но за счёт миграции, а не за счёт увеличения рождаемости, в котором не все из глав регионов признаются. А вы признаётесь, и это хорошо, потому что, когда проблема обозначена, её начинают решать. Хотя я не знаю, как её можно решить, кроме как естественным путём.
— Личным примером…
— Да-да. Но кроме этого, может быть, есть планы, какие-то программы по улучшению демографии?
— В этом году в Пскове открыли новый перинатальный центр, что реально снижает младенческую смертность. Работают федеральные программы поддержки молодых семей с появлением второго ребёнка. Мы тоже ищем возможности для дополнительных льгот, но нам тяжело — у Псковской области большой госдолг. Он снижается, но всё равно остаётся значительным, поэтому со льготами не разгуляться. Вам полегче, у вас всё-таки бюджет другой, есть специальные программы и отдельные поручения президента, председателя правительства. У вас традиционно губернаторы, и Антон Алиханов в их числе, очень динамично работают с федеральным центром, потому что регион уникальный. Федеральные деньги дают другие возможности (по словам председателя областной думы Калининградской области Марины Оргеевой, на реализацию нацпроектов за пять лет в Калининградскую область будет инвестировано около 70 миллиардов рублей, что сравнимо с тратами на подготовку к чемпионату мира по футболу 2018 года — прим. авт.).
У нас всё-таки инструментарий поскромнее.
Что касается замалчивания проблем. Люди-то всё равно эти проблемы знают, и какой смысл мне рассказывать, что у нас их нет с медициной или сельскими школами. Люди каждый день видят, что крыша течёт, штукатурка сыплется, в спортзале холодно. От того, насколько честно об этом говорить, зависит, мне кажется, и восприятие, и отношение к власти.
Недавно мы провели жёсткое совещание по дорогам, решали, как устранить бардак с ремонтом. Но жителей Пскова не интересуют проблемы с подрядчиками, их недобросовестность и некачественная работа. Они справедливые претензии предъявляют городской власти. Поэтому мы сейчас проведём честную ревизию, подрядчики получат требования, которые им придётся выполнить. Когда коллеги мне рассказывают: "Мы их штрафуем, но они не реагируют, приходится уговаривать", меня это тоже не интересует. Не надо уговаривать, надо прописать нормальные условия, при которых все будут заинтересованы получить подряд и начнут конкурировать за заказ.
— Давайте договорим про демографию.
— Да, с демографией сложная ситуация. По большому счёту отток населения начался ещё в прошлом веке, сильный удар нанесла Великая Отечественная война. Объективно в демографическую яму попала вся страна, объяснения можно найти в научно обоснованных данных. У нас есть несколько возможностей сдержать бегство населения, особенно молодых людей. Одна из таких возможностей — транспортная доступность.
Не поверите, но многие меня отговаривали пускать "Ласточки" в Санкт-Петербург. Мол, от нас последняя молодёжь уедет. Но я по-другому на это смотрю, считаю, наоборот: сделать надо так, чтобы в Псковскую область можно было приехать легко и комфортно, так же легко и комфортно уехать. Многие знакомые в самом начале моей работы псковским губернатором спрашивали: "Слушай, у вас же уникальный Псково-Печерский монастырь, у вас служит митрополит Тихон (Шевкунов). А как к вам добраться?". Вот тут-то и начиналось самое интересное, — что называется, "три дня на перекладных".
— Сегодня из поезда вместе со мной в Пскове вышло довольно много народу, нет сомнений, что "Ласточка" востребована.
— Конечно. Ходит уже три пары поездов "Ласточка", и всё равно билеты нарасхват. Дело не только собственно в доступности. Вот у вас тоже есть проблема — объяснить детям, что страна большая, что она не ограничивается пределами Калининградской области. Нам немножко в этой части попроще, но и у нас были проблемы. Внутрирегиональные перевозки в какой-то момент просто прекратились, железная дорога закрыла убыточные маршруты. Недавно мы запустили поезда не только в Питер — ещё в Великий Новгород, Петрозаводск. Это очень важно, поезд Псков — Петрозаводск, например, объединил два районных центра, у местных жителей появилась возможность доехать до Пскова и обратно, что дало новые возможности — найти работу прежде всего. У нас сложились конструктивные отношения с РЖД, мы рассчитались по долгам. Сегодня подписал распоряжение выплатить последние 20 миллионов. Да и в целом сеть железнодорожного сообщения создаёт вариативность туристических маршрутов, и не только туристических, как я уже говорил.
— С Москвой, не поняла, нет прямого сообщения?
— Есть самолёт, летит час, очень удобно, но три раза в неделю. Дорабатываем ряд документов, чтобы самолёт летал ежедневно. Причём конечный маршрут будет в Краснодаре, то есть Псков — Москва — Краснодар. До 2016 года из Пскова летали еле живые самолёты, говорят, очень страшно было, сейчас хорошие самолёты — "Сухой суперджет" ростовской компании "Азимут". Летом они начнут регулярно летать в Сочи.
— А вы самолётом пользуетесь или поездом?
— Самолёт предпочтительнее. Поезда не люблю, если честно: после Кавказа очень чутко сплю, но сегодня поеду в Москву ночным.
— Какая отрасль в экономике Псковской области может стать — или уже является — локомотивом?
— Активно развивается Великолукский электротехнический кластер, неплохие показатели по сельскому хозяйству — Великолукский мясокомбинат, молочный комбинат. И, конечно, особая экономическая зона — Моглино — это перспективный драйвер.
— Псковская особая экономическая зона наверняка от калининградской отличается. Чем?
— Особая экономическая зона в Пскове отличается прежде всего тем, что это не вся область, как Калининградская, а определённая территория, на которой действуют налоговые преференции — на пять лет даётся освобождение от налога на прибыль. Кроме того, в Пскове есть частная промышленная территория, называется "Зубчатка", где в аренду предоставляются готовые производственные мощности, чтобы инвесторы могли легко открывать там производство. Дал поручение своему заместителю Нинель Салагаевой разработать дополнительные льготы работающим предприятиям, которые они будут получать при инвестициях в новое оборудование или при открытии нового производства. Чтобы не только новые инвесторы, но и те, кто давно на рынке, тоже себя комфортно чувствовали и у них были перспективы для развития в Пскове, а не в соседних областях.
— Можете назвать компании, что собираются работать в вашей особой зоне?
— Группа компаний "Титан" планирует инвестиции в 25 миллиардов в строительство завода по производству полипропиленовой плёнки, например. Но в большинстве это не какие-то огромные предприятия — средние, мелкие. Это и есть основа экономики, рабочие места. На территории ОЭЗ "Моглино" уже запустилось лакокрасочное производство, работает компания, которая сублимированными продуктами занимается, ещё ряд компаний в этом году приступили к строительству. Надо понимать, что, кроме налоговых льгот, много дополнительных вопросов надо решать: железнодорожные ветки, жильё для сотрудников, квалифицированные кадры и так далее. Хочу подчеркнуть важный момент: та же группа "Титан" создаёт сотни рабочих мест только на производстве, и нам важно, чтобы это был дополнительный приток кадров. Поэтому мы договорились, что они будут формировать техническое задание для нашего вуза — Псковского государственного университета, и, пока завод будет строиться, вуз уже начнёт готовить специалистов.
— Вы бы сказали, что Псковская область — это депрессивный регион? Его надо из депрессивного состояния вытаскивать?
— Вряд ли кто-то из губернаторов назовёт свою область депрессивной.
— Понимаю.
— Сложная территория, действительно. В советское время здесь были предприятия, так называемые градообразующие, многие из них прекратили деятельность, много заводов стоит либо заброшенных, либо купленных в частную собственность, но не работающих. Да и Питер с Москвой высасывают лучшие кадры, не секрет. Как с ними конкурировать? В Ленинградской области врач может получать до 60–70 тысяч рублей, а у нас 26 тысяч — средняя зарплата по региону, хотя в 2018 году мы почти на 12 процентов её повысили.
— Жителей Псковской области как бы вы охарактеризовали, они активные, предприимчивые?
— Немало активных людей уехало в поисках новых возможностей, лучшей работы, лучших условий жизни. Но здесь очень много талантливых и активных людей, мы объединили их в общественном проекте "Команда-2018", а сейчас объявили конкурс "Лидер года" — по формированию кадрового резерва для региона. Просто нужно выстроить правильный формат взаимодействия власти с обществом. Я всё-таки рассчитываю на то, что те, кого я привлёк и привлекаю на определённые позиции из других регионов, помогут мне построить каркас, выстроить систему и через какое-то время местные кадры станут главной силой происходящих изменений.
— Насколько большую часть команды вы заменили?
— Процентов сорок поменял, процесс ещё не закончен. Хочу сказать, что все, кто приехал в Псков по моему приглашению из разных мест, пашут с утра до ночи, в выходные. И у меня к ним вопросов нет. Для кого-то это профессиональный вызов, для кого-то — новые возможности, кто-то пришёл в команду, думая о перспективах. Но выкладываются полностью.
— И Калининград, и Псков — приграничные города. Живо сотрудничество с соседями?
— Да, с Эстонией, с Латвией. Мы участвуем в шести программах экологического сотрудничества. Около 16 миллионов евро получили по программе приграничного сотрудничества, ещё на миллиард рублей рассчитываем в ближайшей перспективе.
— Расскажите, что в Пскове считается местами силы, местами притяжения, чем туристов привлекаете? Как вам кажется, не преувеличена роль туриста в экономике отдельно взятой области?
— Экономику туристы, и правда, не спасут, но хороший вклад в неё сделают. Привлечь нам туристов и можно, и нужно. Псково-Печерский монастырь, псковский кремль, Мелетово, Снетогорский монастырь — в Псковской области около четырёх тысяч объектов культурного наследия. Вопрос в том, что многие из них находятся в крайне плачевном состоянии. Сейчас обсуждается идея некоего объединения культурных и культовых памятников с хорошим финансовым обеспечением. Это может дать очень хороший шанс на восстановление исторических объектов, на их новую жизнь, привлекательную и для местных жителей, и для туристов. (Пока интервью готовилось к печати, Михаил Ведерников вместе с митрополитом Тихоном стали сопредседателями автономной некоммерческой организации "Возрождение Псковской области". АНО получит за пять лет 12 миллиардов внебюджетных рублей на восстановление объектов культурного наследия. Совет организации по поручению Владимира Путина возглавил Сергей Степашин — прим. авт.)
— А вопрос собственности? Большинство культовых объектов наверняка в собственности РПЦ?
— Не все. Псковский кремль и Изборск находятся в областной собственности. Президент, кстати, поддержал идею административного объединения Изборска, псковского кремля, Псковского музея, придания им федерального статуса. Представьте, только около 30 процентов экспонатов Псковского краеведческого музея выставляется, остальное лежит в хранилищах мёртвым грузом — очень обидно. Много критики прозвучало по поводу объединения: как, говорят, это можно — Изборск "поженить" с кремлём? А мы и не "женим", у каждого сохранится своя культурная программа, свой директор, они точно так же автономно будут развиваться по своему направлению. Однако важно, чтобы была общая дирекция, общий подход и федеральное финансирование. Посмотрите, какое чудо — псковский кремль, но нам самим его в порядок не привести.
— Слишком большой?
— Одиннадцать километров протяжённость только стены. Конечно, своими силами не справиться. Где-то просим, где-то дополнительные возможности ищем, но всё равно — это сотни миллионов, необходимые на реставрацию.
— Вот опять у нас очень похожие ситуации в том смысле, что есть ценное историческое наследие, его необходимо сохранять. Но вместе с тем города начинают задыхаться в старой инфраструктуре, а жители протестуют — тут нельзя трогать деревяшечку, тут деревце нельзя спилить, тут ещё что-то. Как решить это бесконечное противоречие?
— Это вечный конфликт. К исторической части, безусловно, нужно внимательно относиться, соблюдать охранные ограничения. Мы хотим здесь, недалеко от администрации области, построить интерактивный музей "Россия — моя история". Вам, кстати, тоже он обязательно нужен, знаю, что Антон Андреевич [Алиханов] этой идеей загорелся, буду за Калининград челом бить. Понятно, что в охранной зоне строительство ограничено, но всё, что касается спальных районов, развития территории — никаких ограничений нет. Я пригласил архитектора — пока его работу не афишируем, но ему поставлена задача комплексного развития территории. Кроме того, создаём единый паспорт для кварталов новой застройки. Чтобы вместо пяти не появлялось двенадцать этажей без парковок и детских садов в микрорайонах. Люди заселяются и начинают трясти власть: "Сделайте то, сделайте это". Будем всё согласовывать, вплоть до цвета фасада. Инвестор вправе выбирать — строить пятиэтажные дома или 15-этажные, но строго по проекту.
— А что всё-таки с историческим центром города происходит?
— Ещё со времён советской власти особо никто не спрашивал, где что там строить. Вот и понастроили. Допустим, напротив псковского кремля через реку Пскову стоит шпагатная фабрика, ещё недавно — заброшенное развалившееся чудовище на достаточно большой территории. Наш местный предприниматель получил её в собственность, приводит сейчас в порядок, сохраняет историческую стилистику. Там появится ресторанно-гостиничный комплекс, хорошо вписанный в окружающую среду. По проекту создания туристско-рекреационного кластера "Духовные истоки" целый квартал там же строим, делаем благоустройство. Получается большой кусок в историческом центре — комфортный, современный и живой.
— Хотела ещё спросить про меценатов, про богатую усадебную историю вашей области, про Михайловское, конечно. Кто-то выкупает их, начинает возрождать? Такие примеры, хоть они единичные.
— Усадеб очень много. Одна усадьба Строгановых — Волышово, или Княжьи Горки чего стоят. Они прекрасные, но с ними у нас такая же большая проблема, как и с историческими памятниками. Потому что никому они не нужны. Мы готовы за рубль их в аренду сдать при условии, что люди будут…
— Или продавать?
— Можно и продавать с небольшим обременением, прежде всего культурного свойства. Но пока, к сожалению, желающих немного. Поэтому сейчас главная задача — провести необходимые противоаварийные работы и сделать так, чтобы они хотя бы перестали разрушаться. Будем пробовать с комитетом по культуре проводить там какие-то мероприятия, чтобы сделать эти места снова заметными и знаковыми. Надеемся, кто-то увидит из предпринимателей, возьмёт на себя заботу. Трудная тема. Местным предпринимателям они не нужны, московским и питерским далеко ехать, наверное. Вот появился бы хоть один меценат, пример подал, показал, как это можно сделать, и другие бы вдохновились.
— Калининград вспоминаете?
— Конечно.
— Что? Расскажите.
— Я люблю Калининград. Жизнь вообще из парадоксов состоит. Я, честно говоря, ехал без эмоций, без особой радости, понимая вот эти все движения внутри элиты. Да и менталитет калининградский особенный, вы лучше меня в курсе. Но мы хорошо поработали, остались дружны с разными людьми, с Антоном Андреевичем дружим по-настоящему. С большой теплотой вспоминаю.
— Какой срок вы себе ставите в Пскове?
— Не ставлю никаких сроков. Как-то журналистам уже говорил, чтобы забыли эти разговоры. Тут, как только пришёл, сразу начинают провожать. Ну, вы по Калининграду знаете похожее отношение. По закону больше двух сроков занимать должность я не могу. И какая разница, буду ли я через десять лет жить в Пскове или не буду. Вопрос в том, что я за эти десять лет сделаю. Думаю, свой срок я отработаю до конца, если не случится форс-мажоров, если будут предложения о работе, честно скажу, постараюсь как-нибудь от них отказаться, хотя не ото всех можно отказаться. Если мне доверяют жители Псковской области, президент доверяет, то буду работать сколько нужно.
— Какой для себя вывод вы сделали после выборов, когда в сентябре 2018 года их выиграли?
— Выборы прошли достаточно спокойно и ровно. У меня не было внутреннего конфликта, я не обещал того, чего не смогу сделать, и по большому счёту агитацией сильно не занимался, пахал. Люди это увидели и соответствующим образом оценили.
— Вы почувствовали себя по-другому после того, как получили это одобрение псковского народа?
— Конечно. Доверие людей — самое главное, что может быть в публичной работе, я очень бережно и внимательно к этому отношусь.
