Попробуйте принять 150 решений в день

В среду, 21 марта, на заседании совета депутатов Александр Ярошук сообщил, что покидает пост мэра Калининграда. Это интервью несколько дней назад глава города дал Марине Васильевой для "Комсомольской правды-Калининград".

 

— Совсем недавно депутаты выбрали вас "мэрствовать" на третий срок. И сейчас вы приняли решение уйти со своего поста. Почему?

 

— Решение пойти на третий срок было принято по двум причинам. Первая: как человек команды "Единой России" и нашего президента я должен был остаться до выборов, решать городские вопросы, потому что никто не знает их лучше меня. Явка наших горожан на выборах составила больше 58 процентов. Это рекордные показатели активности калининградцев за последние годы. 231 тысяча людей в городе пришла на избирательные участки. Больше 76 процентов людей в регионе поддержали Владимира Путина. Результаты выборов показали, что количество сторонников президента выросло. Люди доверяют Путину, поддерживают его действия. Второе: я, конечно же, должен был закончить и выполнить свои обязательства по подготовке объектов к чемпионату мира по футболу.

 

— Так чемпионат через три месяца почти.

 

— Мы объекты сдали в срок, быстрее, чем в других городах. На нас были два моста: Деревянный и Высокий, две тренировочные площадки: стадион "Пионер" на Бассейной и в парке Южном — "Локомотив" так называемый. Те обязательства, которые я на себя брал по подготовке города к чемпионату мира, практически выполнены. За исключением некоторых нюансов, которые решатся, потому что вся документация готова: остановки, тротуары. Программа есть, деньги выделены, всё будет сделано, команда в администрации города хорошая, проверенная.

 

Фото предоставлено пресс-службой администрации

 

— А кто вас сменит?

 

— Кандидатура есть, она понятная и ясная для всех калининградцев. Это человек с опытом работы в администрации, с большим опытом.

 

— В разных медиа называли депутата Госдумы Алексея Силанова. Вы его имеете в виду?

 

— Фамилию я сейчас называть не буду. Вы всё узнаете в своё время. Городским советом будут объявлены конкурсные процедуры по избранию главы города. 19 апреля должно состояться окончательное решение.

 

— А до 19 апреля кто будет рулить?

 

— Мой заместитель Наталья Александровна Дмитриева.

 

— Если всё же придёт Силанов, скажите, чем его пытали, что он с высокого госдумовского места опять согласился окунуться в городскую канализацию и пар?

 

— Если придёт — то вы сами у него и спросите.

 

— Ваша сильная сторона — это умение договариваться. Иногда депутаты производили впечатление дружной бизнес-команды, у которой всё договорено, поделены сферы влияния. После вашего ухода все должны переругаться?

 

— Я не назову ни одного из депутатов, который бы сидел и зарабатывал исключительно на бюджете. Если вы говорите о депутатах-строителях — никогда в Калининграде такого не было, что я одному даю землю, а другому не даю. А таких примеров я очень много видел в городах нашей матушки-России — где делят бизнес на "свой" и "не свой". И города эти отнюдь не процветают. Хоть и бюджет у них побольше нашего. Чёткие есть правила, очень простые: федеральные, областные законы, если ты в их рамках работаешь, то пожалуйста. Помощь нужна — всегда поможем. Я строго этого придерживался, поначалу были обиды, недопонимание, но правила были для всех, неважно, находишься ты в горсовете или нет, занимаясь таким же бизнесом.

 

Посмотрите, сколько торговых сетей развилось, кто-то на федеральный уровень успешно вышел. Сколько строителей, у которых по большому счёту и современной материальной базы не было, сейчас серьёзные имеют заводы, какой техникой вооружены, они могут выполнить любую задачу, они выросли, решая городские проблемы на протяжении всех этих лет. У нас, кроме них, дорожники появились, которые могут справиться с любым объёмом, серьёзные проектные компании. Я всегда радовался, когда в рамках законодательства тендеры выигрывали наши, калининградские, компании. Потому что это ещё и налоги в местный бюджет.

 

— Каким был город до Ярошука и останется после Ярошука?

 

— Я пришёл, и первое, с чем столкнулся: нет воды. Октябрьский, Центральный районы, Сельма, в некоторых частях Московского, Ленинградского районов вода подавалась по часам, где-то воды вообще не было. Второе: дороги, все вы помните эти дороги! Третье: все продукты жизнедеятельности, как бытовые, так и производственные, на 70–80 процентов оставались под нами, под городом. Остальное стекало в море.

 

На фото: очистные

 

— Разве не всё уходило в море? А куда же это девалось?

 

— Поверьте, земля много чего принимает и долго хранит. Мы сливали нечистоты в Балтийское море и тут же производили водозабор из реки. Катастрофическая была экологическая ситуация. Когда восточный ветер дул, станция, которая работала на Емельяновых, не могла очищать воду. У нас был дефицит воды, море гнало солёную воду, и мы не могли водозабор осуществлять из Преголи. Мы, кстати, теперь построили хранилище питьевой воды под Борисово.

 

Рассказываю дальше. Мосты. У меня были предписания на закрытие более десяти мостов, начиная от моста на Киевской, на Аллее Смелых,

 

Железнодорожного моста, на Озерова и так далее. Надо было всё закрыть! Теперь теплосети. Наверное, нигде в России не существовало таких теплосетей, как у нас. А я лично нёс уголовную ответственность за безопасность и здоровье людей. Надо было сделать каким-то образом из этого, извините, хлама, устойчивое теплоснабжение домов зимой.

 

Те, кто руководил городом до меня, достойные люди: и Шипов, и Кожемякин, и Савенко. Они жили в своё время, и у них были свои проблемы. Тот же Савенко брал кредиты в валюте, чтобы учителям зарплату выплатить, отправить в отпуск людей. У каждого времени были свои вопросы и свои условия.

 

 

— В горсовет вы избрались в 2001 году. В 2007-м стали мэром первый раз. То есть скоро было бы 20 лет вашего общего городского стажа.

 

— Да, целая эпоха. Я дольше всех проработал… За это время полностью решили проблему очистных сооружений. Водоснабжения. Построили дороги. Я был руководителем "Единой России" по городу, очень много денег было привлечено по партийным программам, и мы много дорог сделали в Калининграде. Отремонтировали практически все мосты. Понимая состояние жилого фонда, мы отдавали себе отчёт, что на обустройство фасадов у нас денег нет, но мы должны были сохранить дома, которые разрушались из-за текущих крыш. И ввели городскую программу, тысячи крыш сделали и фундаментов.

 

Думали, потом появятся деньги — начнём делать фасады. Частично это успели (до появления Фонда капитального ремонта домов — прим. ред.) Затем пришло время для ремонта тротуаров, благоустройства дворов. Человеку надо и машину где-то поставить, и с ребёнком погулять, самому спортом позаниматься. Пришло время — и эта программа заработала. Мы сделали благоустройство Верхнего озера, Хлебного озера. Полностью решили проблему очередей в детсады. Построили 13 детских садов, семь забрали у военных, отремонтировали их и другие дошкольные учреждения, сейчас собираемся достраивать ясельные группы в садах. Построили две прекрасных школы — 56-ю и 40-ю. Это школы будущего, я считаю. БСМП и больница на Летней стали похожи на современные лечебные учреждения.

 

 

— Какое у вас самое любимое место в Калининграде? Где вы отдыхаете, восстанавливаете силы? Как-то в феврале я была на Хайнани. В это время у китайцев Новый год, русских там почти нет. Но я встретила гида, который знал про Калининград, янтарь и мэра Сашу Ярошука. Вы немало по миру поездили. Что для вас Калининград?

 

— Да, я много где был. Всегда чувствую энергетику места и энергетику человека. Хорошая она или плохая. Так вот: лучше города и края, чем наш, я не видел. Я подмечал в поездках всё хорошее и хотел внедрить у нас. Здесь живут моя мама и мои друзья. Когда тебе тяжело — они придут, поговорят, и легче становится. Здесь сел в машину — через 20–30 минут ты на море или заливе. Я люблю природу: море, речки, каналы. Обожаю наши смешанные леса, косу нашу фантастическую люблю. Я не понимаю вообще, как можно из Калининграда уехать. Зачем? Это уже у меня на генном уровне. Я заявляю, что хочу здесь умереть.

 

 

— Что самое главное из того, что удалось сделать?

 

— Создать команду единомышленников, нацеленных на то, чтобы созидать. И с минимальным бюджетом, в срок, появились те или иные объекты. Некоторые из них дались большой кровью. Например, очистные сооружения. Их делала очень серьёзная российская компания, с большим штатом юристов, которая по разным причинам не строила этот объект и хотела максимально увеличить стоимость.

 

Поэтому мы восемь лет не могли сдвинуться с мёртвой точки. И где только этот вопрос не рассматривался. Но они всё делали в рамках закона! Надо было взять на себя ответственность, чтобы разорвать с ними контракт. И я понимал, что рискую лично, могу должности лишиться. Интересы города были важнее. Чему быть, того не миновать. Мы выиграли последний суд, совместная позиция у нас была с губернатором Антоном Андреевичем Алихановым, он тоже включился, помогал всеми ресурсами, и мы в суде окончательно отыграли ещё 300 миллионов, которые из бюджета должны были выплатить как неустойку за разрыв контракта.

 

 

— Да, нашлась калининградская компания, которая за шесть месяцев сделала всё это чудо. Вторая история, где очень серьёзную пришлось брать на себя ответственность, — достройка Эстакадного моста. Если вы помните, при Георгии Валентиновиче Боосе начиналась эта история, были затрачены 3,5 миллиарда, а потом деньги кончились. И надо было заморозить стройку неизвестно на сколько лет.

 

Сама консервация стоила около одного миллиарда. А на достройку надо было ещё 3,5 миллиарда. И город взял эти деньги в кредит под гарантии бюджета. Многие нас критиковали. И всё-таки мы пошли на это осознанно, понимая, насколько значим этот мост для калининградцев, как растёт с каждым годом количество автомобильного транспорта. После того как мост открылся, мы ещё много судов имели, которые выиграли.

 

— А суды почему?

 

— Ну, как обычно, подрядчики хотят получить максимальные деньги. Это всегда практически происходит. Теперь на одну минуточку представьте, что нет этого моста. Что это было бы! Мосты на Аллее Смелых, на Суворова! Это целая эпопея! Лежал проект ремонта моста на Аллее Смелых на 560 миллионов, которых у нас просто не было. А ответственность наша. Там железная дорога, всё московское направление идёт. Надо было что-то делать. Мы тогда с Александром Сергеевичем Прокофьевым, профессором, настоящим Кулибиным, залезли под низ моста, изучили, по новой сделали обследование. И он нашёл другое решение. За которое должен был взять ответственность мэр города. И мы мост сделали за 60 с лишним миллионов, а не за 560. При этом все великие местные проектанты говорили, что профессор — какой-то аферист и что вас посадят. Хоть пиши заявление и уходи. Но я понимал, что придёт другой, и ему тоже придётся решать эту проблему. Он может закрыть мост и будет прав. А жителям что делать! Вот в таких размышлениях я пребывал. Но Бог послал Прокофьева. Из глубинки такой человечище! Будет стоять этот мост и всех нас переживёт. За 60 с хвостиком миллионов. Дальше — 380 миллионов — мост на Суворова. Ну, такая же ситуация. Все уговаривали: ни в коем случае не экономьте, делайте за 380 миллионов, экспертиза же имеется. Я говорю: у меня нет 380 миллионов, и закрыть я его не могу. Жители порвут меня на маленькие кусочки. Самое главное, что в очень сжатые сроки, до конца года его надо было сделать. И мы уложились в сроки. Опять же сэкономив на строительстве — 73 миллиона вместо 380.

 

Озеро Верхнее — тоже наша городская гордость, за него я получил по полной схеме, особенно от журналистов. Но не калининградских. Наши-то как раз видели, что работа идёт. А получил от московских, вы помните все эти фотографии, съёмки. Кстати, снимали другое озеро. С экранов центральных телеканалов говорили, дескать, Ярошук украл два миллиарда. И многие в это верили. Потом были многочисленные проверки, которые опровергли всю эту ложь. Но для меня самое главное, что горожане там гуляют, гостей своих туда привозят, на велосипедах катаются.

 

— Не "мочат" тех, кто ничего не делает, кто решений не принимает, кому не завидуют. Вот тех любят и плохих сюжетов про них не заказывают.

 

— Это правда. Вспомните, когда наша команда хотела поменять ситуацию с общественным транспортом. Серьёзные ребята, и депутаты в том числе, были против. Но они перешли конкретную красную линию, когда личный интерес над общественным возобладал. Мы позиционируем город как европейский, а тут такой архаизм, как эти автобусы — 35–40 лет ездят, две двери, обгоняют друг друга, сколько аварий было со смертельными исходами, на них уже страшно было не только перемещаться, но и смотреть. Считаю, это было ошибкой города в своё время: предоставить общественный транспорт полностью предпринимателям. Начали обсуждать ситуацию: ребята, оставайтесь работать, только поменяйте свой парк, обновите. Ответили, что поменяют. Год прошёл. Попросили продлить, ещё год дать. Продолжалось пять лет. Я встал на сторону нашего населения. Какое противостояние было! У перевозчиков деньги есть, и, понятно, много обиженных появилось. По всем направлениям мочили меня, моих замов, только чтобы мы эти действия не сделали, чтобы в городе не появились новые автобусы, безопасные, трёхдверные. Вопрос этот до конца ещё не решён, но вся дорожная карта прописана. Появятся ещё новые автобусы, электронные билеты. Когда люди думают только о своём кошельке и пытаются где-то что-то рвануть, мы с ними прощаемся. Пусть они и депутаты.

 

— Уже не будет возврата к предыдущей системе, когда транспортное муниципальное предприятие передадут какому-нибудь "эффективному собственнику"?

 

— Нет. Смысла никакого нет. Самое главное — должен быть приемлемый тариф и качественная услуга по перевозке.

 

— Когда появятся выделенные полосы для общественного транспорта?

 

— Мы очень много сделали для того, чтобы паспортизировать все наши дороги. Без этой работы мы не можем полосу взять и прочертить. Работа на 50 процентов сделана, думаю, эти полосы для нового руководителя ввести не составит большого труда, потому что вся предварительная тяжелейшая работа сделана практически. Понятно, не по всему городу, пока наша команда делала центральные магистрали.

 

— Что не удалось, не успели сделать?

 

— Много чего. Хотелось бы восстановить жилой фонд, как мы Ленинский сделали. Наши пятиэтажки — вот эти серые знаменитые, в которых коэффициент теплопроводности почему-то считался по Краснодарскому краю, их надо было утеплять однозначно. Но не было денег. А сейчас время подошло. Конечно, тротуары на наших улицах и благоустройство наших дворов не удалось сделать полностью. Но я уже говорил, что в первую очередь занимался инфраструктурой, чтобы наладить теплоснабжение, водоснабжение и водоотведение. Что ещё не удалось? Не удалось создать новые зелёные зоны, скверы и парки, но мы все существующие закадастрировали первый раз за всю историю города. Теперь никто больше не залезет ни в один сквер или парк с попыткой застройки. Табу на это.

 

— С одной стороны, у вас есть успешный бизнес — компания "Бауцентр", известная не только на местном, но и на федеральном рынке. Есть деньги, чтобы начать наконец спокойно жить. С другой стороны — огромный опыт управления. Что будете делать дальше? Отдыхать, путешествовать?

 

— Уезжать из Калининграда я не хочу. Но поработать на федеральном уровне на благо нашей области хотел бы. И у меня такое предложение есть. Но говорить об этом преждевременно. А отдыхать я не привык. Я всегда работал. Сначала в бизнесе. Потом, когда понял, что не хочу отдавать всё своё время преумножению денег, решил: пойду депутатом. Два года вообще молчал, смотрел, что они там делают. Потом, когда понял, начал менять многое. Первое — бороться с административными барьерами, с которыми я сталкивался каждый день как бизнесмен и горожане тоже сталкивались. Очень быстро с моей смекалкой и на тот момент опытом я разобрался, фракцию "Единая Россия" создал, людей собрал. Для меня всегда люди важны и команда. Если у тебя нет команды, ты никогда не сможешь созидать. С 2003–2004 года ни один вопрос не решался без одобрения фракции. Вместе с исполнительной властью мы старались решать те или иные вопросы быстро, но при этом нужно было нести за них ответственность. И вот стал мэром. Считаю, за этот период я всё, что мог, сделал в условиях постоянной нехватки бюджета.

 

 

— Как вам удалось "пережить" двух губернаторов?

 

— С Божьей помощью. Мы-то лично никогда не ругались. Мы ругались всегда на тему: дайте денег городу.

 

— Ну очевидно же для всех, что и Боос, и Цуканов вас пытались "сожрать".

 

— Я всегда чувствовал поддержку калининградцев. 42 процента горожан меня стабильно поддерживали. А воевал я не за себя — за город. Через все эти ссоры мы прошли, ни с кем сейчас нет проблем. С удовольствием видимся, обнимаемся и с Георгием Валентиновичем, и с Николаем Николаевичем. Спасибо всем, кто меня поддерживал. Да и спасибо тем, кто не поддерживал. Когда критиковали меня за что-то. Я никогда не обижаюсь на критику, на журналистов. Потому что они делают свою нужную работу. А у людей столько проблем! Я по нескольку раз в месяц проводил личный приём, после каждого из которых тяжело восстанавливаться. Приходят люди, долго ждут этого приёма, приходят со своими проблемами, и проблемы одни и те же: дать квартиру, дать землю, повысить пенсию, но к муниципальным полномочиям эти проблемы никакого отношения не имеют. Мы квартиры уже не даём много лет. Это федеральные полномочия. А люди надеются. И действительно ситуации страшные. У матери три ребёнка, а ей прописаться некуда, пойти некуда, но мы ничего не можем сделать, закон очень чётко регламентировал действия того же губернатора, главы муниципалитета и так далее. И понимая, как этому человеку тяжело, ничего сделать не можешь. Люди злятся и проклинают тебя, твоих родных. Это тяжелейшее испытание. Особенно для человека православного.

 

— Замечала, что, когда люди попадают во власть, сразу набирают вес. Вам как-то удавалось держать форму.

 

— С 6 до 8:30 утра — это моё время. Включаю в телефоне аудиокниги и час хожу на беговой дорожке. Прохожу километров шесть, особо не напрягаюсь, потому что вечером у меня ещё два сета в теннис, очень люблю этот вид спорта. Но килограммы всё равно прилипают. От нервов. Ты каждый день должен кипу документов подписать, иногда по 150 документов у меня на столе. И за каждой подписью стоит чья-то судьба или судьба предприятия, кому-то от твоего решения будет хорошо, а кому-то плохо.

 

— Как вы пришли к вере? Это миг, прозрение или долгий процесс осознания?

 

— Большинство людей приходит к вере, когда совсем плохо и некуда идти. Так произошло и в нашей семье, когда пьяный отморозок на автомобиле сбил маленькую дочь.

 

— Будучи верующими людьми, вы всё же расстались с женой.

 

— Да, к сожалению, такое бывает. Когда на меня лили потоки грязи и это видели дети, а дочь нуждалась в особой обстановке, в лечении, я вынужден был увезти семью. Мы постепенно отдалились друг от друга. Можно было продолжать создавать видимость семьи. Но Жанна молодая, у неё ещё впереди много счастливых лет. Не надо, чтобы дети видели, что родители живут не в любви. Я помогаю всем близким людям. И счастлив этим.

 

— Свою новую избранницу не хотите рассекретить?

 

— Нет. Чем меньше публичности — тем лучше для семьи.

 

— Но вы сейчас счастливы?

 

— Да, счастлив.

 

Инфографика: КП. Автор: Роман Китайцев