В этом году из-за коррупционных скандалов лишились серьёзных должностей чиновники правительства Калининградской области. Часть дел этой серии ведут федеральные следователи, часть — отдел по особо важным делам СУ СК по области. С его руководителем Владимиром Шерстовым побеседовал журналист "АиФ-Калининград".
— По одному из дел на прошлой неделе суд вынес решение. Начальника лицензионного отдела минпрома области осудили на шесть лет колонии строгого режима за взятку в 250 тысяч рублей. Говорят, это удивило многих из его окружения…
— Такое бывает довольно часто. Чиновнику 46 лет. В прошлом бывший сотрудник МВД, занимал руководящие должности в Управлении по борьбе с организованной преступностью, заслуженный пенсионер. На новом месте занимался проверкой организаций и выдачей им лицензий, в том числе на торговлю алкоголем. Задержали чиновника при получении денег от одного из предпринимателей за ускорение выдачи новой лицензии. До этого компания лишилась её.
— Коррупционеры старой закалки отличаются от молодых?
— С опытом приходят более сложные схемы преступлений. Коррупция — это же не только взятки. Это любое злоупотребление служебным положением с целью обогащения. И чем чиновник или любой другой госслужащий опытнее и профессиональнее в исполнении своих служебных обязанностей, тем более грамотно и скрупулёзно готовит преступление. Оставляет меньше следов. Выявлять и расследовать такие дела тяжелее. Они, как правило, не сопровождаются "одноклеточными" взятками, где все понятно. Здесь уже, я бы сказал, многоходовочки. Порой у чиновников, давно находящихся на службе, появляется чувство вседозволенности или неприкасаемости. А может, притупляется чутьё.
— Насколько отличаются официальные и неофициальные доходы нечистых на руку чиновников?
— Иногда выясняется, что расходы коррупционера превышают не только его годовой, но даже двух- и трёхлетний официальный доход. Из примеров, которые можем подтвердить документально, — Валентин Айвазян (экс-замруководителя конкурсного агентства области. За взятку в 4 млн рублей обеспечил победу одной из компаний — прим. ред.). Его оборот только по кредитной карте вдвое превышал официальный доход.
— Расскажите подробности одного из самых сложных и интересных дел...
— Оно ещё расследуется. Сотрудники одного из отделов Управления экономической безопасности и противодействия коррупции УМВД по области оказались причастными к исчезновению крупной партии сигарет. Они, видимо, из тех, кто считает, что если украсть украденное, то преступлением это не считается. А это ни что иное, как товарное рейдерство.
Попутно полицейские подозреваются в совершении ряда преступлений, связанных с фальсификацией доказательств, с вовлечением в уголовное дело невиновных людей. По службе они курировали автозаправки и торговлю алкоголем. Нам известны факты, когда бизнесмены ежемесячно передавали им деньги. Предприниматели рассказали, что один из коррупционеров им говорил: "Мне не надо всё и сразу. Мне надо мало, но регулярно". Поэтому их обложили небольшими поборами — по 10-15 тысяч в месяц. С тех, у кого бизнес крупнее, брали до 100 тысяч рублей за то, чтобы к ним не выходили с проверками или были максимально лояльны.
— Часть предпринимателей, которые давали взятки полицейским, освободили от уголовной ответственности, потому что сами пришли. Часто так бывает?
— Закон даёт такое право, и эта норма эффективна.
Например, недавно мы с отделом УЭБ и ПК УМВД по области выявили группу судебных приставов, которые за небольшое вознаграждение (от 10-15 до 50-70 тысяч рублей) снимали обеспечительные меры, связанные с взысканием долгов, и запрет на выезд за границу, прекращали производства. Дававшие взятки добровольно сообщили об этом в правоохранительные органы и были освобождены от уголовной ответственности. На сегодня трое приставов арестованы, следствие продолжается.
Полный текст интервью читайте здесь.