На прошлой неделе единственный российский сёрфер, покоривший знаменитый Джоус — одну из самых опасных волн мира, Сева Шульгин представил в Калининграде фильм The Yard. В интервью Клопс.Ru спортсмен рассказал о волнах высотой с пятиэтажный дом, о любимой сцене в картине и о том, как съёмочную команду арестовали в Марокко.
— Расскажите о том, как вы покорили Джоус. Долго к этому готовились?
— Впервые на Гавайи я приехал в 1998 году. Бухта Пиахи у гавайцев считается святой, потому что шум Джоуса манит к себе всех жителей и гостей острова. Звук этой волны похож на выстрелы пушки, он буквально пробивает тебя с головы до ног. В каждом кафе и баре висят фотографии этих мест, местные жители рассказывают легенды и мифы, как люди покоряли волну. Конечно, благодаря этим рассказам у меня у самого зародилась мечта хотя бы просто увидеть Джоус. Спустя десять лет, зимой 2008 года, я впервые увидел эту волну. А уже в 2014 году прокатился на ней. Эти четыре сезона мы тренировались на других больших волнах: они приходят возле океанических рифов и, несмотря на то что не уступают по размеру Джоусу, считаются менее опасными.
— Я правильно понимаю, что одному покорить эту волну невозможно?
— Да, на такие высокие волны тебя буксируют, это командная игра. На семьдесят процентов твой успех зависит от того, как партнёр посадит тебя на волну. Одна-единственная ошибка — и ты не вернёшься. Моя команда никак не могла меня посадить на волну, я уже был готов задушить их, думал, что всё, провал. И когда наконец-то удалось, у меня было ощущение сродни тому, что тебя вытащили на свет из тёмной комнаты и ты ничего не видишь. Едешь на волне высотой с пятиэтажный дом, скорость которой достигает пятидесяти километров в час, а тебе кажется, что время остановилось — ты достиг внутренней гармонии.
— А как же страх?
— Страх — это инстинкт самосохранения, и без него никак. С возрастом он только усиливается. Но с другой стороны, именно страх помогает преодолевать новые вершины, он мотивирует становиться лучше и сильнее.
— Знаю, что у вас есть собственная серф-школа в Москве.
— Да, но я редко там появляюсь, там работает мой сын. Продолжаю ездить с учениками на традиционные большие выезды в Марокко. С нами едут как опытные сёрферы, так и новички, которые впервые видят, как выглядит настоящая волна. В самой школе мы даём некоторые азы, подсказки. Искусственно созданные волны помогают встать на доску и поехать. Это достаточно просто, потребуется полчаса. Но важно понимать, что сёрфинг — это гораздо больше, чем просто скользить по воде. Нужно уметь рассчитывать время и читать океан. Кому-то может понадобиться год, чтобы прокатиться на океанической волне, а кому-то и жизни не хватит.
— Чем ещё занимаетесь на таких выездах, как в Марокко?
— Волна — единица не постоянная: сегодня она есть, а завтра её не будет. Поэтому мы стараемся разнообразить программу. Занимаемся йогой, ходим в горы, устраиваем походы к древним городам, катаемся на лошадях, вечерами жжём костры. Как по мне, одним сёрфингом скучно жить.
— Поэтому вы играете в хоккей?
— Да, играл профессионально. И сейчас продолжаю это делать. Я люблю этот вид спорта за то, что он помогает мне переключиться. Для меня хоккей — это как поход в баню. Кто-то приезжает сам, кто-то — на машине с охраной, но когда все выходят на лёд, не существует никаких регалий, все равны. В отличие от сёрфинга, хоккей — командный вид спорта, и мне это нравится.
— А как решили снимать фильм?
— The Yard придумали ребята из команды Wind channel. Они давно следили за историей моей жизни и хотели снять фильм. Нашли деньги, купили профессиональные камеры, прилетели в Лос-Анджелес, а спонсор в последний момент отказал в финансировании. Но я уже загорелся этой идеей и предложил сам спродюсировать фильм. Вернулся в Москву, нашёл средства — и мы продолжили работу. Это некоммерческий продукт, но он всё равно даст резонанс. Каждый, кто увидит The Yard, захочет попробовать что-то подобное.
— Какая сцена в фильме ваша любимая?
— Эпизод про Маврикий: там фантастически красивые волны и вода. Хотя Марокко мне нравится больше, но там было практически невозможно снимать. Нас пару раз арестовывали, пытались найти какие-то обвинения. Когда мы пришли в мечеть, чтобы записать живую музыку, марокканцы подумали, что какое-то осквернение. Приехала комиссия, изучала видео. Съёмка из Марокко получилась очень скупая. Хотя ребята отправляли официальный запрос, ждали его несколько месяцев. Разрешение на съёмку все-таки пришло — уже после того, когда мы вернулись домой.
Больше фото — на сайте "Твой Бро".