Знаменитая писательница рассказала Комсомольской правде в Калининграде о том, как проводит свой отпуск, над чем сейчас работает и почему ей не хочется стоять на каблуках на светских приемах. Татьяну Устинову мы совершенно случайно встретили в небольшом городке Янтарный на берегу Балтийского моря. Летом писательница приезжает сюда далеко не в первый раз, свое пребывание сильно не афиширует, но и от общения не отказывается.
— Судя по тому, что я встретила вас на отдыхе вместе с мужем, ваши семейные разногласия, о которых я читала, давно позади?
— На мой взгляд разногласия — "давай немедленно разведемся или я за себя не отвечаю!" — случаются в жизни любой долгоиграющей пары. Мы — долгоиграющая пара! Разногласия у нас то и дело и по любым вопросам, но фатальные - да, позади. Тьфу-тьфу-тьфу. Больше не хочу. Кто проходил, тот больше точно не захочет. Тут вчера или позавчера были мы с сестрой на "девичнике". Одна из "девочек"-подруг отмечала 45-летие. Прекрасный был праздник, и, естественно, общая фотография, девочек-то. Мужиков по правде не было ни одного. И вот мы все пытаемся разместиться перед фотографом так, чтоб всех было видно — маленькие вперед, высокие назад, давайте, давайте, девочки!.. Которые поменьше и на первом плане — присядьте или прилягте, не видно, не помещаемся! Все хохочут, визжат, ну, как положено. И Влада Фетисова, жена знаменитого Владислава Фетисова, комментирует «Значит, вратари легли, нападающие - напали!» Понимаете?.. Здесь нет мужей, и Фетисова нет, но она все равно говорит - как он. И шутит - как он. Это ведь ему должно быть смешно про вратарей и нападающих, а не нам, мы не хоккеисты с мировым именем! И все равно ... Вот это и есть долгоиграющая пара. Мне это очень понятно. Я тоже то и дело шучу, как мой муж, и говорю его словами, вызывая недоумение мамы, например. "В кого он тебя превратил?" — спрашивает мама горестно. А мне нравится.
— Чем сейчас занимаются ваши дети и кто следит за собакой, пока вы в отпуске?
— Собака уехала на дачу и там будет сидеть до нашего возвращения. Слава Богу, есть родные, которые могут ее забрать. Старший сын работает, как дедушка и прадедушка, в ЛИИ - Летно-Исследовательском институте имени Громова. Младший учится в 7 классе и, разумеется, гоняет балду. До серьезных экзаменов в 9 и 11 классах еще далеко, так что у него не жизнь, а масленица - фильмы, книжки, полуночничанье, чай с лимоном. Он у моей сестры обычно проводит время, когда нас нет. Тетя строга, спрашивает с него теоремы и английский. Он сразу начинает скучать, как у Зощенко, ковырять ногой пол и смотреть в стену. Так положено в его возрасте. Так все делают.
— У вас, оказывается, свекровь из Калининграда?
— И свекровь, и свекор, и деверь - брат мужа, - и сам, собственно, муж, все из Калининграда!.. Мальчики - муж и его брат, - уехали очень рано, когда им по очереди исполнилось 15 лет, в Питер, в интернат для одаренных детей, а в Калининграде таких не было, и не знаю, есть ли сейчас. А они одаренные, как были, так и остались, - оба. Я считаю - совершенно искренне, - что только "за Калининград" уже следовало счастливо выйти замуж. Я бы и не знала ничего про этот город, если бы не... они, то есть, семья моего мужа. А сейчас, последние 27 лет, я такой патриот и восторженный почитатель Русской Прибалтики! "Если выпало в империи родиться, - говорю я все время Женьке (муж Татьяны Устиновой — Ред.), - лучше жить в глухой провинции, у моря". Ну, про провинцию рассусоливать не станем - может, Калининград и был когда-то провинцией, не знаю, но ни сейчас, ни раньше я никакого провинциального духа не чувствовала, наоборот, - вот оно, окно в Европу! Все близко, все рядом, до любой заграницы рукой подать. А у моря жить, да еще так, чтоб "от Цезаря далеко, и от вьюги, лебезить не надо, бегать, суетиться" - это мечта моя. По возможности мы приезжаем каждый год. Когда жива была свекровь, приезжали дважды в год, на ее день рождения в ноябре, и летом, в отпуск. Страшно счастлива, что она дожила до моей так называемой славы, и мы смогли ее и в рестораны сводить, и на «хорошей машине» покатать! "Хорошая машина" - это ее слова... У нее был "запорожец" кастрюльного синего цвета, и она все мечтала о "хорошей машине".
— В одном из ваших романов уже встречалось описание Куршской косы и герой, чьим прототипом читался Леонид Петрович Горбенко, бывший губернатор Калининградской области, царствие ему небесное. Много ли образов вы находили и находите у нас? Как это обычно получается?
— Да не-е-е-ет, что вы! Ваш бывший губернатор ни при чем совсем! У Тимофея Кольцова, моего героя, есть прототип, реальный человек, ныне здравствующий, его знает каждый в нашей стране, но он никогда не был губернатором Калининградской области. Эту должность я для него придумала, ибо мне очень хотелось, чтобы действие происходило в Калининграде и его окрестностях, очень хотелось! Уж больно все это хорошо - липы, дороги, хутора, море за деревьями, брусчатка, на которой трясет машину так, что зуб на зуб не попадает, старые улицы, новые улицы, «Папа, поедем по Брамса!», батюшки, тут поворот закрыли!.. Всю жизнь был, а теперь закрыли, как на улицу Леонова выезжать?! Зоопарк, а в зоопарке «изысканный бродит жираф». Все это мне дорого и важно, как и запах лип. В Калининграде весной очень пахнет липой. Люди берутся всегда и отовсюду, как и булочные, и парикмахерские - моя любимая парикмахерская на улице летчика Носова, близ зоопарка, напишу про нее обязательно.
— Вы посетили Калининградский драмтеатр. Как впечатление? Собираете материал для новой книги?
— Материалы собираю везде и всегда, и обо всем и обо всех. Про театр говорить не хочу, грустно.
"Лучше всего мне думается в деревне"
— Ваши романы заканчиваются хеппи-эндом, как правило. Золушки находят своих принцев, зло наказано, все сестры получают по серьгам. Это закон жанра? Или вы на самом деле верите в справедливость судьбы?
— Верю! Дело не в том, что я такой оптимист-идиот, который ничего вокруг себя не замечает, а знай талдычит одно: жизнь прекрасна!.. По-разному она складывается, и трагично, и ужасно, и грустно, и скучно, и прекрасно, так тоже иногда бывает. Но я точно знаю, - как пишущий человек, - что каждый получает именно то, чего хочет, ни больше, ни меньше. Это очень трудно осознать и принять, но так и есть на самом деле. С возрастом это понимание приходит обязательно и к каждому, кто готов слушать себя и окружающих. Очень мало в жизни по-настоящему трагических обстоятельств - пожалуй, только болезни и смерти близких и собственное нездоровье. Все остальное можно и должно... починить, улучшить, переосмыслить, осознать и идти дальше. Пока я еще не поняла, куда именно идти, получается, что в могилу, а это грустно, но думаю, что со временем и это станет ясно.
— Как долго вы пишете роман? По одной книжке в год, как делает Гришковец, например? Выходят они чаще, если я не ошибаюсь. Есть ли какое-то правило на сей счет?
— Иногда так и пишу - по книжке в год. Иногда получается две, в зависимости от моего состояния и от напора моего издателя, который считает, что я очень «ленивый автор» и то и дело меня за это пробирает. Для того, чтоб писать, нужно, чтоб было, что сказать! А для того, чтобы сказать, нужно думать. А для того, чтобы думать, нужны время и ... свобода. Чтобы в этот момент никто не болел, не страдал, не поступал в институт, не получал двоек в четверти, не искал смысла жизни или священный Грааль. А так редко бывает, что никто этого не проделывает. Лучше всего мне думается вот, например, в Калининграде. Или в деревне в Тверской губернии, где у подруги домик, и она меня пускает пожить. Там никого нет. Я сижу там на веранде и думаю. Иногда из этого думанья получаются неплохие книжки.
— У вас очень легкий слог и очень закрученный сюжет. Если с первым обстоятельством понятно, - профессиональный журналист, даже бывший, пишет так, как говорят на русском языке обычные люди, ясно и просто, - то о втором хочется спросить подробнее. Как придумываются эти сюжеты? У вас есть экселевская табличка, в которую вы вносите имена героев и развитие сюжетных линий? Правда, любопытно, - как это происходит?
— Нет ничего проще, чем придумать сюжет, бац, и готово дело!.. Расписать его гораздо труднее - характеры, поступки, какие-то черты героев, только им свойственные выражения, страхи, радости. Вот что радует именно этого героя? Кулебяка на три угла под водочку или мысли о «Тошноте» Сартра и о «Замке» Кафки? Или формы продавщицы из бакалеи, что на первом этаже его дома? Или о покупке новой машины? О чем он думает в три часа ночи, лежа без сна рядом с женщиной, которая похрапывает рядом и вроде бы считается его женой?..
Я всегда пишу план романа - страниц, эдак, на пятнадцать, и пунктов, эдак, из восьмидесяти. Не было еще ни одного романа, в котором я бы следовала плану. План сбивается, как правило, на втором пункте, и дальше - все. Он - роман - живет, как хочет и развивается, как ему нужно. Я ни при чем.
Про огород и публичность
— Обстоятельства вашей биографии, да и личной жизни, легко отыскиваются на просторах интернета. Это такой характер открытый или вы сознательно придерживаетесь цивилизованных правил поведения популярной, медийной персоны? Считаете, что это нужно делать? Кроме вас, пожалуй, на ум приходят всего лишь две-три российские фамилии, настолько же открытые для прессы.
— Видите ли, в чем дело, я искренне считаю, что мы все - артисты, художники, певцы, писатели, ведущие, - работаем для того, чтобы нас знали. Согласитесь, что каждый мог бы работать, так сказать, и без публики. Певец вполне может петь по утрам и даже еще по вечерам в ванной. Артистка может играть перед зеркалом в спальне. Художник может завесить полотнами собственный сортир или тещину кухню. Писатель или поэт может декламировать свои бессмертные творения мужу и детям или маме с папой, и ни на какую известность не претендовать. Как только человек делает что-то публично, то есть для людей, он становится им обязанным - людям, в смысле. Тебя читают, смотрят, слушают - будь любезен!.. Это просто симметричный ответ, на мой взгляд, единственно правильный. Если публичного человека - то есть, человека, работающего для публики, - раздражают журналисты и их вопросы не о «высоком искусстве», а например, о том, как он позавтракал, я считаю, нужно уйти из профессии. Всерьез. Нужно уйти, например, в сельское хозяйство - очень нужная вещь, очень уважаемая отрасль. Ни один журналист за так называемой «звездой» на морковное поле не попрется. Через два года все забудут, что «звезда» вообще существовала в природе, и будет спокойная, прекрасная жизнь на морковном поле, почему нет?! Я благодарна читателям и зрителям, которые читают и смотрят. Я готова отвечать на вопросы и быть им полезной - вдруг я могу им помочь, или они мне?.. Я для этого и стараюсь! Я отношу рукописи в издательство и соглашаюсь на ведение программ не для того, чтобы меня «наконец оставили в покое», а для того, чтобы отвечать на вопросы журналистов, ездить на встречи с читателями, слушать, впитывать, узнавать. Для меня в этом - жизнь.
— Что вы не любите в жизни больше всего?
— Ох-хо-хо. Много чего не люблю. Хамства терпеть не могу. Всезнайства - когда недоумок в силу каких-то обстоятельств учит окружающих житию-бытию. Не люблю пустого времяпрепровождения, поэтому я человек абсолютно не светский. Ненавижу стояние на каблуках с бокалом теплого шампанского в окружении таких же дебилов, как я. Не люблю тупости, необразованности, особенно в мужчинах, - хуже того, иногда не даю себе труда это скрывать, а надо.
— А что взяли бы с собой из горящего дома, не дай Бог, конечно?
— Это точно - не дай Бог. Кроме детей, собаки и паспортов, взяла бы фотографии пра-пра дедушки и его семьи. Они близко лежат, можно успеть.
"Пишу сценарий фильма"
— Мы не впервые встретились в Янтарном. Чем вас привлекает это место? Есть ведь и получше, в смысле количества и разнообразия развлечений.
— Нам все подходит! Ей- Богу! И пляж, и деревянный променад, и белый песок, и парк, и газоны, и буки, и массажист Лев, который чинит мою спину. Как может, так и чинит. С развлечениями ... немного трудно и смешно. Есть три человека и два мероприятия в году - очень светских - приглашения от которых мы всегда принимаем и в затеях участвуем. Нам в радость. Больше не хочется и не нужно. Янтарный нам подходит по всем статьям. Раньше подходил и Светлогорск, но сейчас там стало как-то уж очень ... похоже на большую, просторную пивную с оркестром на эстраде, если допустить, что в пивных бывает оркестр. Вот оркестр играет, а толпа вокруг угощается пивом... Много людей, которым, на мой взгляд, некуда деться, много «торговых точек» с урнами, из которых во все стороны лезут банки, пакеты и фантики, а моря почти не осталось. Хотя там тоже я все люблю - по старой памяти. Город сам люблю. Но теперь Янтарный я, пожалуй, больше люблю. Развлекать нас не нужно - мы сами себя прекрасно развлекаем, и море нас развлекает, и белый песок, и чашка кофе, и шезлонг, и книжка, которую можно читать вслух любимому.
— Как вам кажется, мечта (в большей степени чиновников от туризма) о миллионах туристов, посещающих Балтийское море и Калининградскую область, осуществима? Вам самой многолюдные или безлюдные курорты нравятся больше?
— Нет, не осуществима. И не нужно, Боже избави! Кто хочет многолюдья, - добро пожаловать в Турцию, и близко, и не слишком дорого. В Венецию тоже отлично, там, говорят, летом вообще не протолкнуться, как в московском метро в час пик. Мы были на Алтае, ездили на вездеходе на Верхне-Мультинские озера. Пятнадцать километров вездеход идет часа полтора - такая трудная дорога. Большой бизнесмен, который был с нами в компании, говорит - ребята, я вам тут через три месяца дорогу проложу, я все могу! А он правда дороги строит, и у него получается. Как проводники закричали - нет, ни за что, вы с ума сошли?! Вы что, хотите, чтоб сюда все валом валили?! Чтоб тут все окончательно загадили, забросали бумажками и пивными банками, затоптали, замусолили?! Чтоб кто ни попадя мог на эти озера добраться?! Вот просто так, из прихоти дурацкой?! И задумался бизнесмен, и никаких дорог там строить не стал. Вот и я - как он. Кому нравится Балтика, вольный ветер, белые пляжи, свобода, «окно в Европу», кофе, брусчатка, «судак по-прусски», органные концерты, цветущие каштаны, стены красного кирпича - и так приедет, и заплатит, и бюджету области поспособствует своими отпускными денежками. А кому нравится дискотека и пивные банки под ногами - куда-нибудь в другое место. Мало ли их.
— Я заметила у вас янтарные украшения. Вам нравится их носить?
— Украшения нравятся, всегда что-нибудь покупаю. У меня бусы есть янтарные - потрясающей красоты, авторской работы. В этот раз купила браслет, тоже очень ... стильный, а подвеска, о которой грезила, мне не досталась. Пришли в магазин перед отъездом, а он закрыт!.. Не повезло. Мы еще привозим всегда книжки про старика Канта, какие-нибудь блюдца с видом Собора или несуществующего Королевского замка. Диски, которые продают перед органными концертами.
— И да! Над чем вы сейчас работаете?
— Я пишу сценарий фильма - полный метр, чего не делала никогда - для Станислава Сергеевича Говорухина. Вот прямо сейчас пишу, сегодня. Еще хочу написать историю для телеканала «Россия», чтоб приключения были, и любовь, конечно.. И роман придумала - очень просто придумывать сюжеты! Там будет про то, как ... Нет, не стану рассказывать...