В БФУ им. Канта открыли "Фабрику". О новом научно-техническом парке по типу Сколково в интервью "Business FM Калининград" рассказал проректор по развитию и стратегическому планированию университета Тимур Гареев.
– Как так получилось, что на месте бывшей обувной фабрики появилась фабрика научная?
– Это достаточно интересная история, мы сами удивлены. В 2010 году университет выиграл право на реализацию своей программы развития стоимостью 5 миллиардов рублей, в которой достаточно серьезная доля – это новые научно-технические лаборатории. Мы столкнулись с острым дефицитом подходящих помещений и стали искать выход. Правительство Калининградской области пошло нам на встречу и передало на баланс России фабрику, а мы уже получили этот объект в оперативное управление с обязательством его полной реконструкции и оснащением под научно-технологические цели.
20 лет прошло, а такой прекрасный пример советской индустриальной эпохи остался нетронутым. Мы сделали браунфилд (строительство на бывшей заводской или фабричной территории – ред.) и привели здание в постиндустриальный вид.
– У вас не очень много времени ушло на реконструкцию. Как это удалось сделать? Чем сейчас заполнен этот парк и будет ли он еще расширяться?
– Мы два года разрабатывали концепцию, детально проектировали этот объект, а реально на его реконструкцию ушел один год. В октябре прошлого года мы зашли на этот объект, и вчера разрезали ленточку. Почему так быстро? Когда идея более или менее внятная, она реализуется без каких-то проблем. Гораздо сложнее было в своё время убедить правительство поверить нам, что мы действительно не бросим это дело и доведем его до конца.
Мы сделали его современным, потому что первый в Калининградской области научно-технологический парк должен не только внутренними технологиями отвечать этому названию, но и внешним видом. Люди должны понимать, что они приобщаются к технологии, не только находясь внутри лаборатории, но уже и находясь в самом здании. Это очень важно.
– Сколько сейчас в "Фабрике" лабораторий?
– 20 или 40, какая разница. Дело не в количестве лабораторий, а в количестве работающих людей. Реально там может быть размещено более 300 сотрудников. На сегодняшний день она заполнена на 30%, до конца года – будет до 50%. Оборудование у нас стоит очень дорогое, стоимостью 1-2 миллиона евро и выше. Есть совершенно уникальные приборы: синхротрон, или, например, генератор Ван де Граафа. Это установки, приближающиеся к классу "мегасайнс" (научные комплексы мирового уровня – ред.)
Главная цель, которую мы себе поставили, – сконцентрировать исследовательские и технологические лаборатории, чтобы можно было под ключ осуществлять выпуск прототипов единичных изделий.
– То есть вы планируете на реализацию их выпускать?
– Пока мы – сами первые себе заказчики. Когда мы уже научились делать для себя, потихонечку стали предлагать эти приборы и другим покупателям. Пока наши заказчики – это другие исследовательские институты. Но, в частности, наша цель – это экспорт, рентгеновских оптических элементов. Например, усовершенствуют в Европе синхротрон, им нужны новые оптические элементы, предназначенные для рентгеновского излучения. Мы обладаем ноу-хау и технологией, каким образом усовершенствовать эту компонентную базу, и хотим, в том числе, выпускать и продавать эти элементы.
– В каких еще научных областях ведутся разработки?
– "Фабрика" занимается в широком смысле материаловедением: разработкой новых сплавов, элементов, материалов. Но мы также и приборы выпускаем. Например, мы разработали прибор на основе ультрафиолетового излучения для лечения псориаза. Это такой небольшой домашний источник, сейчас мы проводим его клиническое испытание, чтобы запустить в серию. В принципе такие аналоги есть и в Европе, но наша задача – сделать их дешевле.
– Что еще было придумано в БФУ им. Канта?
– В основном, новые приборы рождаются на стыке материаловедения и биотехнологий. Один из последних любопытных – лазерная система клеточного захвата. По сути дела, это лазерный пинцет, который позволяет с помощью лазерного луча передвигать клетки. Это такое изделие больше для лабораторно-клинического применения.
Кроме того, мы сейчас разрабатываем программное обеспечение, комплекс для отечественного робота-андроида, его систему захвата, и, такую, более сильную руку, можно сказать, хватающий элемент.
– В этих лабораториях могут заниматься только ваши ученые? Или может кто-то придти их КГТУ, например?
– Формально мы открыты для всех, но, поймите правильно, там достаточно большой барьер на вход. С точки зрения, во-первых, интеллектуальной подготовки людей, а во-вторых, с точки зрения интереса, собственно. Ведь технический университет, что греха таить, не совсем с нами совпадает по научному профилю. Но пока и большого притока не наблюдается.