В 18 лет Елизавета Мохначёва из Светлого должна была получить квартиру от государства как ребёнок-сирота. Сейчас Лизе 25, у неё сын-инвалид, но собственного жилья так и не появилось. Девушка рассказала «Клопс», как уже восемь лет пытается добиться справедливости.
Когда-то Лиза и её старший брат попали в детский дом под Гвардейском: «У мамы была такая ситуация, что она нас отдала. Я толком ничего не знаю. Я пробыла в детском доме несколько лет».
Когда мамы не стало, Лизе было около семи. Её и брата забрала к себе бабушка, жившая в Гвардейском районе: «У неё под опекой уже был наш младший брат и ещё двое внуков — дети погибшего сына. Мы жили вшестером». Отец Лизы умер ещё раньше: «Мы с ним не общались, я его не знала».
В 15 лет девушка поступила в черняховский колледж на ландшафтного дизайнера, потом перевелась в Гусев. Жила в общагах: «Бабушка меня поставила на очередь на квартиру, когда мне было 17 или 18 лет. Мне говорили: доучишься, и жильё будет».
В 2018 году Лиза забеременела и ушла в академический отпуск с четвёртого курса: «Я пошла жить в центр для женщин, попавших в трудную жизненную ситуацию. К бабушке в деревню не поехала, там рядом нет больниц». Отца ребёнка его судьба не интересовала.
В то время Лиза значилась 406-й в очереди на жильё: «Я позвонила узнать, сказали ждать. Потом я писала Алиханову письмо, мне перезванивали из опеки Черняховска и Гвардейска. Они все говорили ждать. Предложили подать в суд. Я нашла юриста, чтобы он написал исковое заявление». Лиза была прописана в Талпаках, ещё у мамы: дом официально признали нежилым.
Малыш родился в декабре 2018-го. «У него было кровотечение из ножки, из пупка. В три месяца нас направили в Москву. Там подтвердили гемофилию и поставили инвалидность». Гемофилия — это врождённая наследственная болезнь, повышенная кровоточивость. Любая травма может стоить ребёнку жизни.
Лиза выиграла суд: «Вынесли решение, что нужно выдать жильё. Я звонила приставам, они сказали: ждите. В министерстве говорят, что закупок квартир нет, финансирования нет. Неизвестно, сколько ещё ждать».
Сейчас Лиза и её двухлетний сын Алексей снимают квартиру в Светлом. Трижды в неделю они ходят в больницу на внутривенные уколы: «Так будет всю жизнь. Такое заболевание».
Алёша — «хрустальный» ребёнок, ему нельзя падать, ушибаться: «Ремонт на своё усмотрение я не могу сделать в съёмном жилье, например, обить стены и углы. Когда он ударялся, мы лежали в больницах».
Лиза получает пособие как сирота и пенсию на ребёнка-инвалида. В месяц выходит около сорока тысяч: «Летом, когда были у бабушки, я пыталась подрабатывать. Сейчас с садиком проблема, не получается устроить. На усмотрение администрации — возьмут или не возьмут ребёнка с особенностями. На частный садик или няню тоже нужны деньги». В декабре академический отпуск у девушки кончается, она хочет доучиться. Месяц назад Лиза написала заявление, чтобы ей выдали денежный сертификат на покупку жилья: «Я купила бы квартиру сама, раз не выдают». Пока ответа нет.
В первом квартале 2021 года 24 калининградским сиротам выделили квартиры. Для этого молодым людям пришлось обратиться в суд. Как рассказала глава минсоцполитики области Анжелика Майстер, с 23-х лет ребята могут выбрать — ждать жильё или получить сертификат и купить квартиру самостоятельно. Постановление подписал губернатор региона в апреле.
Редакция «Клопс» отправила запрос в министерство с просьбой прокомментировать ситуацию Елизаветы.
