Больше двух лет назад 23-летняя Татьяна Кочеткова училась на программиста и подрабатывала официанткой. Жизнь девушки резко изменилась, когда Таня решила провести отпуск в Индонезии. Калининградка рассказала "Клопс", как перебралась на Бали.
Я просто чокнутая
Всё случилось спонтанно: я бросила учёбу и захотела сделать себе подарок на день рождения. Выбрала Бали. Билеты туда-обратно выходили в районе 75 тысяч рублей. Бывалые туристы писали, что визу дадут на два месяца, поэтому лучше максимально воспользоваться отпуском. А почему бы и нет?
За месяц до отпуска я подхватила ветрянку, сутками залипала в телефоне и вскоре стала экспертом по Бали, словно прожила на острове много лет. Решила, что попробую перебраться насовсем. Чем буду заниматься? Где брать деньги? Куда идти работать? Думала: определюсь на месте. И всё же немного рассчитывала на помощь родителей. Я забыла, что такое выходные. Дни и ночи проводила на работе, в кафе, и говорила себе: зарабатывай, если и решила что-то менять.
Долгий путь на Бали
В одну сторону с пересадками лететь двое суток: из Калининграда в Москву, потом в Дели, оттуда в Куала-Лумпур и, наконец, на Бали. Летела с приключениями, опоздала на рейс в Дели. Потом на контроле у меня нашли три зажигалки и досматривали вещи с особым интересом. Браслеты и часы заставили положить в лоток — больше я их не видела. Немытая, уставшая, спавшая на коврике с обнимкой вещей, я возненавидела Индию.
Перед переездом папа предупреждал, что Индонезия — мусульманская страна. Я спорила: на Бали своя религия, смесь индуизма и местных поверий. Они верят в духов, богов и демонов — последние бывают хорошими и плохими.
Запах Бали чувствуешь уже в аэропорту. Здесь все молятся, аромат благовоний витает в воздухе. На каждом углу стоят маленькие корзиночки, туда островитяне складывают подношения. Набор всегда один: цветы, сигареты, конфетка, рис, палочка благовоний и какая-то еда. Балийцы молятся трижды за сутки.
Люди кажутся блаженными: их наряды, медлительность, открытость — всё казалось полной противоположностью российскому менталитету. Если я просто так улыбнусь незнакомцам, никто не посмотрит на меня как на дурочку. Прохожие делали мне комплименты и хотели чем-то помочь.
Что у них внутри?
Балийцы абсолютно безмятежные и некорыстные, их помощь — это "в счёт кармы". Она здесь рулит всем. Островитянин может выехать на перекрёсток и даже не посмотреть вправо-влево. Почему? Если пронесёт — значит, такова его карма.
На Бали я быстро находила друзей. Местный парень предложил мне посмотреть рассвет с горы. Выехали в три ночи на байке и попали под жёсткий ливень. Дорога стала скользкой, мы упали, я слегка поцарапалась, а байк улетел с обрыва. Побежали просить помощи в местный магазинчик, там было много ребят, и никто не задавал лишних вопросов. Меня обнимали и утешали. Один парень предложил отмыть от грязи байк, а заодно покормить нас. Мы удивились: посреди ночи нас пустили в дом, познакомили с семьёй. Я хотела поблагодарить островитянина символической суммой: тысячи рублей хватает на добротный ужин. Он отказался наотрез. Если и есть на Бали корыстные люди, то чаще всего это жители других районов Индонезии — они приезжают на остров, чтобы заработать на туристах.
Светлокожих блондинок здесь не считают чем-то тотемным. Разве что туристы из Поднебесной, каких до ковида было много. Они приезжают группами на пакетные туры: живут в своих отелях, питаются в китайских забегаловках, ездят на специальных автобусах. Местные их не любят, потому что они мусорят, везде теряют зонтики и ручные вентиляторы. Однажды мы с подружкой поехали в храм на севере острова. Там с нами захотел сфоткаться один китаец, потом все остальные стали показывать на телефоны.
Вот моя деревня
Большая часть острова застроена деревнями с домами не больше двух этажей: выше не позволяет религия. Считается, что сосед сверху покруче рангом. Рядом с каждой постройкой — будь то дом, магазин или клуб — есть свой храм с корзиночкой для подношения, чтобы везде можно было помолиться.
Что такое газопровод, балийцы не знают. Сначала сходи в магазин за баллоном, чтобы сообразить ужин на плите. За свет платят вперёд, а когда на счётчике остаётся пять олаченных киловатт, он мерзко пищит на весь дом.
Хорошим жильём считается небольшая студия с кондиционером. Если в доме нет плесени и вредителей, всё вообще в шоколаде. Бедность — это когда за две тысячи рублей ты снимаешь пустую комнату с вентилятором на стене.
Я открыла свою "ювелирку" и продаю онлайн серебряные украшения, снимаю классную виллу за 20 тысяч рублей в месяц: с бассейном, видом на джунгли и ванной размером со студенческую комнату в общаге.
Куда податься туристу
На Бали есть всё для кошельков разных размеров. Одни туристы питаются в дешёвых индонезийских кафешках варунгах и рады чаю с лепёшками за 120 рублей. Другие ходят в рестораны с обедами от 500 рублей. Вертолёты за 10 тысяч долларов любят снимать русские туристы и арабские шейхи. Наших на острове много: клубятся, фоткаются в джунглях и на водопадах. По-английски толком не говорят.
Есть четыре места притяжения туристов:
1. Убуд, город между ущелий и рисовых полей. Там отдыхают одухотворённые фрики: верят в третий глаз, ходят с секс-коучами в сауны, наряжаются в кимоно и пьют какао с грибами. Про них даже говорят "убуднутые".
2. Кута, некогда популярная среди австралийцев зона на юге. Это место, где море клубов и нет трезвых людей.
3. Семиньяк, южный курорт. Роскошный шопинг. Здесь отдыхают девочки со сделанными губами.
4. Чангу, десятикилометровый пляж. Место отдыха сёрферов, скейтеров и мальчишек с длинными патлами и татуировками по всему телу.
Без страховки не обойтись
Местные доверяют здоровье хилерам — народным знахарям, таких полно в Убуде. Медицина на Бали крайне дорогая, врачи пытаются нажиться на любой царапине. Без страховки в Индонезии делать нечего.
Я трижды падала с байка, последний раз это могло стоить мне жизни. Не было живого места: сломанные рёбра, переломы рук и ног, колено раздроблено, торчала кость. В больнице мне сказали: если не заплатить за операцию полтора миллиона рублей, ногу придётся ампутировать. Только за рентген берут 7,5 тысяч рублей. Благодаря знакомым я сбила цену до 1,2 миллиона. Операцию, лечение и месяц реабилитации оплатил папа. Только через полгода я пошла без костылей, но медики всё-таки накосячили: кость срослась криво.